Как нефтяник из Новосибирска сделал карьеру в Ираке и перевез семью в Таиланд

Матвей — 40-летний глава отдела бурения в китайской компании. Он начал свою карьеру в 2007 году инженером по бурению в России, а к сегодняшнему дню уже много лет работает в Ираке. Мы разобрали все этапы развития карьеры Матвея, чтобы посмотреть, что помогало ему получать повышения и постоянно развиваться внутри отрасли. 

Schlumberger и старт карьеры

До 2007 года я не был связан с нефтянкой. Учился на физика, специализировался на ускорителях. Но в науке не остался, а подался в Schlumberger: они тогда активно набирали людей из Новосибирского государственного университета. Раздобыл номер рекрутера и позвонил.

Сначала мне не отвечали, но я в добился своего и попал на собеседование. Через месяц после него меня пригласили на второй этап интервью, к которому я уже был готов — консультировался со знакомыми из компании. Так я получил позицию инженера по бурению.

За три года я должен был вырасти на три грейда, пройти несколько школ и даже сдать что-то типа дипломного проекта. И, конечно, работать. Первый проект был на месторождении за Полярным кругом, и сразу сложный: много аварий, полярная ночь, сложная логистика.

Потом на пять месяцев меня отправили в Оман в качестве стажера, где я поработал и разнорабочим, и помбуром, и верховым. Там уже начал подтягивать английский. После вернулся в Россию и работал в Западной Сибири. Уже тогда бывали моменты, когда руководство доверяло мне сложные задачи.

В итоге в 2011 году меня отправили на Сахалин координатором проекта. Мне нужно было быть связующим звеном между разными сегментами нашего сервиса и заказчиком. Логистика, координация, подготовка к работам — иногда мне казалось, что я совсем к этому не готов. Но справился, как мне кажется. Так и работал на Дальнем Востоке до 2013 года, а потом начался зарубежный этап карьеры.

Попал на проект в Ираке

В Schlumberger тогда не могли отправить меня за границу. К тому же, мне очень хотелось получить больше полевого опыта. Поэтому я перешел в другую компанию — российскую, но с международным проектом в Ираке. Туда я впервые отправился в декабре 2013 года супервайзером по бурению.

Первое время было сложно: казалось, что нет опыта, плохой английский, появился синдром самозванца. Тяжело было привыкать к людям другой культуры. Да и сама компания отличалась от Schlumberger. Но очень высокая зарплата компенсировала все неудобства.

Это была добывающая компания, а не сервис, и здесь уже не было так демократично. Иногда вместо решения проблемы пытались найти виноватого. Хотя, признаться, этого было не так много. Да и никакая компания от такого не застрахована. Тем не менее, мне понадобился примерно год, чтобы освоиться. 

Так и работал супервайзером по бурению, а в 2017-м снова стал инженером по бурению. Часто в международных компаниях эти позиции взаимозаменяемы — это дает больше возможностей для развития персонала. Мне инженерная позиция была больше по душе: подходили и образование, и аналитический склад ума, и умение работать с документами, и полевого опыта было уже достаточно.

Менеджер

В 2019 году открылась вакансия менеджера по бурению, и глава департамента предложил мне занять ее. Я освоился за пару месяцев. Но опыта все равно не хватало, получалось далеко не все.

В первый год я многое делал в ручном режиме, и это сильно изматывало. На самом деле, я просто не умел делегировать. От этого нервничал, недосыпал и, как следствие, косячил. Только на второй год уже стал лучше справляться с обязанностями.

А в начале 2021 года бурение практически прекратились, проект закрывался. Когда мне предложили работать в России, я отказался и уволился, потому что параллельно занимался дома своим делом. У меня было фермерское хозяйство: козочки, сыр хотел делать.

Я даже не искал другую работу. Деньги были, я их вкладывал в ферму, у меня там земля, дом. Дети — их у меня четверо — росли в этой деревенской атмосфере. А потом обстоятельства вынудили меня вернуться в отрасль. 

Возвращение в нефтянку

В 2022 году началась [специальная военная операция российской армии в Украине], и это выбило меня из колеи. Какое-то время просто выжидал, а летом уже понял, что придется уезжать из России. Начал искать работу за рубежом в нефтянке, но это было уже тогда очень сложно. Я с утра до вечера рассылал резюме на любые позиции, но никто не отвечал. 

Помог случай. Как-то связался с бывшим коллегой, и он рассказал, что смог устроиться на ближневосточный проект в китайскую нефтесервисную компанию.

«Зарплаты не очень, но есть работа. Кстати, мы как раз ищем старшего супервайзера, тебя порекомендовать?» — спросил он. 

Запасы денег иссякали, и я согласился — лишь бы иметь стабильную работу, если придется эмигрировать. Все-таки у меня жена, дети. В сентябре 2022-го я снова улетел на проект в Ираке, а потом началась мобилизация, и я решил не возвращаться. Перевез семью сначала в Казахстан, а оттуда мы перебрались в Таиланд. 

Резкий взлет и грандиозные планы

Супервайзером я отработал всего одну вахту и получил повышение до суперинтенданта — человека, который руководит супервайзерами. А спустя еще три месяца стал руководителем отдела бурения. Не скажу, что это прям моя заслуга — в компании большая текучка, поэтому удалось быстро подняться. 

Но и сам я был заинтересован: в компании было много, проблем, которые я хотел помочь исправить и за это получить прибавку к зарплате. Здесь, несмотря на авторитарный стиль руководства, все-таки можно продавить хорошие решения. Китайским руководителям приходится прислушиваться к специалистам с хорошим опытом на Ближнем Востоке.

Моя сегодняшняя позиция не пик, а, скорее, полка, с которой прыгнуть выше уже сложно, но можно, если задаться целью.

Я работаю над собой, читаю книги по управлению. Но понимаю, что едва ли хочу двигаться дальше именно в этой компании. Скорее, есть мысли о своем бизнесе в той же сфере.

Сейчас я на пути к открытию консультационной компании. Не могу рассказать подробнее, пока ищу нишу. Но это непросто, ведь это B2B, услуги для бизнеса, нужно очень многому научиться. И, самое главное, найти первых клиентов! 

Еще хочу создать сообщество инженеров из нефтегазовой сферы за рубежом. Подобные сообщества уже есть у IT-специалистов. Это может быть весьма актуальным делом и для инженеров-нефтяников, особенно в текущих реалиях.