В Тюмени снова нельзя проголосовать онлайн. В этом виновата техника и местные избиркомы

В России начались выборы в Государственную и региональные думы, которые в этом году будут идти целых три дня — все из-за пандемии коронавируса. Власти реализовали в семи регионах страны электронное голосование, но до Тюмени технология, несмотря на все предпосылки, не дошла. 

NEFT разобралась, почему так произошло и нужно ли нам вообще электронное голосование. 

В Тюмени онлайн-голосование нужно как никогда

Дистанционное электронное голосование (ДЭГ) появилось в России во время голосования по поправкам в Конституцию, которое шло еще дольше сегодняшнего — с 25 июня по 1 июля 2020 года. Тогда в рамках эксперимента высказаться «За» или «Против» из дома дали только двум регионам: Москве и Нижнему Новгороду. Подали заявку на электронное участие около 1,2 млн человек. 

В этом году список регионов расширили. Туда помимо Москвы и Нижегородской области попали Курская, Мурманская, Ростовская, Ярославская области и Севастополь. 

Тюменская область осталась не у дел. Хотя в регионе онлайн-голосование кажется отличным решением: регион вошел в пятерку субъектов по смертности от коронавируса, 12 сентября сайт стопкоронавирус.рф отчитался о 26 смертях за сутки, а 15 сентября были зафиксированы новые очаги инфекции.

В Тюменской области несколько месяцев регистрируют больше 200 заболевших в сутки. Для сравнения, в Курской области, которая вошла в список регионов с онлайн-голосованием, показатели ниже. 

К тому же, Тюмень — сибирский город. Здесь работают вахтовики, которые могли бы проголосовать в электронном виде. Здесь, по предоставленным NEFT данным hh.ru, 11,6% людей на рынке труда ищут работу вахтой. По России в целом доля таких соискателей составляет 4,3%. 

Кроме того, регион уже был полигоном для отработки IT-инициатив федерального уровня. В Тюменской области, например, отрабатывали создание «суверенного Рунета» в 2019-м и инструменты блокировки Telegram. 

Близость тюменских политиков к Москве, откуда идет инициатива по внедрению новой технологии, тоже неоспорима: генеральный директор Центра развития региональной политики Илья Гращенков, например, предполагал в беседе с NEFT, что нынешний полпред президента в УрфО и бывший губернатор области Владимир Якушев может стать правой рукой мэра Москвы Сергея Собянина на Урале. Это должно выстроить единую кластерную систему между регионами и федерацией.

Тогда почему не появилось?

Председатель совета Фонда развития цифровой экономики Герман Клименко уверен, что причиной тому являются технические сложности и маленькие штаты местных ТИКов. 

«Нужно обеспечить процесс, при котором человек, голосующий электронно, не мог бы проголосовать физически. Можно было решить проблему определенными программными продуктами, установленными на участке — чтобы каждого, кто приходил, проверяли. Но решили, что самый простой путь сейчас — это когда заранее записываешься, а за несколько дней прием заявок закрывается. Это нужно, чтобы вычеркнуть людей из списков на участках», — объясняет он.

Клименко не видит в этом никакого злого умысла — сейчас технология обкатывается, и на участие в ДЭГ подались те регионы, которые были готовы, где избиркомы укомплектованы людьми. Похожего мнения придерживается политолог Александр Безделов. Он уверен, что для организации нужны большие технические мощности, которых в Тюмени пока нет. К тому же, в регионах-участниках ДЭГ просто-напросто меньше избирателей.

«Блокировка Telegram это несколько другое, чем возможности по обработке данных. За исключением Москвы, где сосредоточены технические мощности государственных порталов в полном объеме, в других регионах сравнительно немного избирателей. На юге Тюменской области и в ХМАО вместе больше 2 млн избирателей, еще 300 тыс. человек — в ЯНАО. Итого порядка 2,5 млн человек — довольно большое количество. Поэтому мы пока остались вне этого проекта»,  — считает политолог. 

Действительно, население Мурманской области — 700 тыс. человек, Курской — чуть более около 1,1 млн человек, Ярославской — 1,2 млн человек. Это меньше, чем в общем по тюменской «матрешке»

При этом Безделов подчеркивает — политический мотив в выборе пилотных регионов прослеживается только на выборе Москвы. Это протестный город, где нужно опробовать ДЭГ, чтобы проверить влияние различных технических способов обхода со стороны оппозиции. Тюменская же область, впрочем, как и регионы, вошедшие в эксперимент, протестной не является.  

Насколько безопасно и честно голосовать онлайн?

Разработчик — компания «РТ Лабс» — утверждает, что система безопасная и повлиять на нее не получится никому — почему-то даже иностранным шпионам.

«Организационные меры и средства защиты информации, применяемые в ПТК ДЭГ, должны обеспечивать защиту от угроз безопасности информации, связанных с действиями нарушителей с высоким потенциалом (спецслужбы иностранных государств)», — говорится в анализе угроз на сайте электронного голосования.

С этим согласен Герман Клименко: «Любое IT-решение уязвимо, к любому решению можно найти червоточину. Но с технической точки зрения таких массовых нарушений, которые есть в режиме бумажном, точно не будет никогда. Цифра основную часть человеческого фактора убирает».

Он также считает, что цифровой подход теоретически должен быть более прозрачным, так как причиной вмешательств в выборы становится именно человеческий фактор, а не машина. 

«У людей свои слабости. Цифра в этом плане абсолютно нейтральна, и что-то в масштабе испортить сложно. Очень высока вероятность, что на следующих выборах все регионы будут включены в систему ДЭГ», — уверен Клименко.

При этом во время голосования за поправки год назад система работала нестабильно — по данным РБК, в первый же день работы 25 июня на сайте случился сбой. Его объяснили большим количеством желающих проголосовать. 27 июня сайт голосования подвергся хакерской атаке, которую успешно отразил. А в августе 2020-го «Коммерсант» сообщил, что в даркнет утекли данные 1,1 млн номеров и серий паспортов дистанционных избирателей. Впрочем, после этих событий прошло больше года.