Из-за санкций ЕС против Беларуси Югра и «Сургутнефтегаз» рискуют лишиться десятков миллионов рублей
Внешняя политика дорого обходится югорчанам
Июньские санкции Евросоюза против товаров из Беларуси скажутся на бюджете ХМАО, так как югорские нефтяные компании поставляют сырье на переработку в эту страну. Власти региона сработали на опережение, заранее начав принимать меры по снижению зависимости округа от экспорта углеводородов. Каким будет ущерб и как его снизить — в материале NEFT.
Как югорская нефтянка связана с Беларусью
В конце июня Евросоюз ввел санкции на экспорт некоторых нефтепродуктов и калийных удобрений из Беларуси. Согласно документу, опубликованному в официальном журнале ЕС, из белорусских нефтепродуктов под запрет попали поставки битума, нефтяных газов и парафинов. Бензин и дизтопливо пока санкций избежали.
23 мая в Минске экстренно сел самолет авиакомпании Ryanair с находящимся на его борту автором телеграм-канала NEXTA Романом Протасевичем. В Беларуси этот канал был признан экстремистским после освещения протестов в августе 2020-го.
Поводом посадить самолет стало сообщение о якобы минировании борта, которое не подтвердилось. Романа и его девушку, россиянку Софью Сапегу, задержали в аэропорту, так как Протасевича в Беларуси обвиняли в причастности к террористическим действиям.
Действия белорусских властей вызвали недовольство мировой общественности. Президента страны Александра Лукашенко Евросоюз обвинил в государственном терроризме, а страна оказалась под масштабными санкциями, которые сейчас только расширяются.
До сих пор российско-белорусские отношения в нефтегазе выглядели так: российские компании по льготным ценам продавали часть своей нефти белорусским нефтеперерабатывающим заводам (НПЗ). Те, используя российское сырье, выпускали товары, которые продавали в ЕС. По словам аналитика нефтегазового сектора консалтингового агентства RusEnergy Михаила Крутихина, поставки российской нефти на НПЗ Беларуси достигают 23-25 млн тонн в год.
«Из них 5 млн тонн предназначаются для внутреннего потребления страной. Все остальное реэкспортируется. Иногда это экспорт самой Беларуси, иногда — российских компаний. Вывозом нефти в Беларусь занимается большинство крупных нефтегазовых компаний — „Лукойл“, „Сургутнефтегаз“, „Роснефть“, „Русснефть“», — пояснил Крутихин.
У всех этих компаний есть активы в ХМАО, следовательно, регион получает налоги от компаний. Но из-за санкций такая схема больше нежизнеспособна.
Сколько может потерять Югра?
Из компаний с югорскими месторождениями сильнее всего санкции ощутила на себе «Русснефть». Ее владелец, миллиардер Михаил Гуцериев из-за давней тесной дружбы с Лукашенко и поддержки его последних действий попал под персональные ограничения и даже был вынужден покинуть пост главы совета директоров своей компании.
По словам экономиста Константина Селянина, «Лукойл», «Сургутнефтегаз», «Роснефть», «Русснефть» ждут и реальные денежные потери.
«Если там снизится объем переработки нефти, то добытые тонны нужно будет везти куда-то в другое место — на российские НПЗ, например. Это может потребовать дополнительных расходов, связанных логистикой и другими транспортными вопросами. Для той же „Русснефти“ значительная доля поставок связана с Белоруссией», — уверен Селянин.
NEFT посчитала примерные потери нефтяников и бюджета Югры в 2021 году. По нашей оценке, например, «Сургутнефтегаз» рискует лишиться 42 млн рублей, а югорчане — до 75 млн рублей.
По данным ТАСС, Россия только за второй квартал 2021 года планировала отправить в Беларусь 4,5 млн тонн нефти через разные организации. Чтобы узнать, сколько прибыли недополучит та или иная компания, если откажется от экспорта в Беларусь и не найдет аналогов, нужно рассчитать несколько показателей. Среди них — налог на добычу полезных ископаемых (НДПИ), экспортная пошлина и налог на прибыль.
Рассчитаем НДПИ по упрощенной схеме. Мы не стали учитывать ряд показателей, которые разнятся для разных регионов и месторождений, тут представлен обобщенный вариант. Для этого нужно знать ценовой коэффициент (Кц) — 11,2510 на начало 2021 года. Стандартная ставка НДПИ (СС) составляет 919 рублей за тонну. Фиксированный показатель (Кк) составляет 428 рублей за тонну с 2019 года. НДПИ = Кц * СС + Кк
Получается, что средний налог НДПИ в 2021 году составляет порядка 1,5 тыс. рублей за каждую тонну. Экспортная пошлина, по данным «Коммерсанта» — 54,6 долларов или около 4 тыс. рублей за тонну.
Одна тонна нефти марки Urals стоит 449,8 долларов или 32,5 тыс. рублей (при цене 61,62 долларов за баррель в январе–мае 2021-го). Себестоимость добычи российской нефти оценивают по-разному — от 7 до 40 долларов за баррель. По последним официальным данным, которые приводил ТАСС в 2020-м, цена для старых месторождений составляет 7 долларов, а для новых — 20 долларов. Для удобства возьмем средний показатель — 13,5 долларов за баррель, или 7,1 тыс. рублей, за тонну по курсу на 28 июня 2021 года. Итак, тонна югорской нефти стоит 32,5 тыс. рублей. Вычитая НДПИ, пошлину и 20% налога на прибыль, компания заберет себе около 20 тыс. рублей.
По таким расчетам, компания «Сургутнефтегаз», если не найдет другой рынок сбыта, рискует потерять только во втором квартале 14 млн рублей чистой прибыли. «Роснефть» — 42 млн рублей чистой прибыли.
20% собранного НДПИ и 17% налога на прибыль остается в регионе. Тогда с одной тонны нефти регион получает порядка 5,6 тыс. рублей. Неизвестно, какая часть нефти из общего объема белорусского экспорта компаний идет из Югры. Даже если предположить, будто вся нефть из этих компаний идет именно оттуда и учесть все остальные описанные условности, то тогда бюджет ХМАО должен недополучить около 25 млн рублей во втором квартале.
Если учесть, что в первом квартале 2021-го Россия поставила в Беларусь ровно столько же нефти и предположить, что показатель будет одинаковым весь год, то потери составят 75 млн рублей или 0,03% от годового бюджета.
Узнать точное количество финансовых потерь региона посчитать не удалось. NEFT отправила в правительство ХМАО запрос, однако на момент публикации нужные для расчета показатели редакция не получила.
Как Югре и нефтяникам не потерять эти деньги
Во-первых, нефтяные компании должны найти другие точки сбыта нефти, уверена старший аналитик «Альпари» в нефтяной сфере Анна Бодрова:
«Компаниям-поставщикам придется искать другие точки сбыта. Такое бывает и, скорее всего, варианты уже есть. Локально бюджеты могут, действительно, просесть, но опять же с глобальной точки зрения есть, кому продавать. Месторождения Западной Сибири расположены достаточно удобно для того, чтобы перераспределить потоки сырья в другие источники потребления».
Во-вторых, власти округа уже обращают внимание на собственные бюджетные планы. В бюджете Югры на 2021 год заложены риски, связанные с нефтянкой. Об этом говорится в распоряжении об основных направлениях налоговой, бюджетной и долговой политики ХМАО на 2021 год и на плановый период 2022 и 2023 годов:
«На реализацию бюджетной политики и исполнение бюджета автономного округа в планируемом периоде может оказать влияние высокий уровень волатильности нефтяных котировок и валютных курсов и ограниченные возможности на получение финансовой помощи из федерального бюджета в связи со статусом региона-донора».
Чтобы это изменить, власти обещают снижать зависимость региона от нефти, привлекать в Югру больше частных инвесторов и расширять способы дохода ХМАО.
Об этом еще во время своей инаугурации говорила губернатор Наталья Комарова: «Создавая условия для креативных индустрий в Югре мы эффективно препятствуем утечке талантов и мозгов. К 2024 году навыки в этом секторе должны получить не менее 10 тыс. югорчан и их вклад в региональный ВРП — вырасти минимум в пять раз».
В ХМАО для постепенного ухода от «нефтяной иглы» создан документ о креативной экономике и анонсировано появление в Сургуте к 2030 годуу масштабного проекта — Научно-технического центра. Его создание одобрил президент России Владимир Путин, а ответственны за него как региональные чиновники, так и федеральные министры и бизнесмены. Проект создается в сотрудничестве со «Сколково».
Стоимость проекта оценивается в 52 млрд рублей. Упор в нем сделают на развитие нефтехимии как альтернативы простой добыче углеводородов. Также в НТЦ должен появиться геномный центр и развитый медицинский кластер. Для этого в Югре даже назначили нового замгубернатора — Владислава Нигматулина.
«Нефтехимическое направление даст дополнительный толчок региональной экономике и увеличит эффективность местного производства. Медицина создаст новый кластер, который можно экспортировать в другие регионы, что дает как экономические, так и репутационные выгоды ХМАО и губернатору», — оценил задумку властей генеральный директор Института региональных проблем Дмитрий Журавлев.