От водителя до ведущего инженера за 27 лет

NEFT познакомилась с бывшим сотрудником «Сургутнефтегаза», который почти три десятка лет работал в нефтяной компании. Он пришел в нее в 1993 году, а ушел в 2020-м — сразу на пенсию. Весь свой карьерный путь с зарплатами, обязанностями и сложностями он анонимно описал NEFT.

Приехал на север, чтобы заработать

В 1987 году я приехал в Сургут на заработки. У себя на малой родине я работал водителем грузовиков, и здесь тоже пошел в водители. Я перевозил трубы для трубопроводов, по которым шли нефть и газ на переработку. 

В 1993-м предприятие, где я работал, реорганизовали, а я устроился в «Сургутнефтегаз». Тогда после переворота в стране многие компании закрывались, все реорганизовывались, и я искал стабильное место. Устроился я легко — просто пришел и сказал, что хочу работать. И меня взяли. Я думаю, что это из-за того, что я был водителем первой категории, у меня были права на вождение практически любой техникой. Сейчас с трудоустройством намного тяжелее.

Водитель автобуса

Я возил людей на месторождения, возил вахтовиков до места работы. Зарплата тогда была порядка 25-35 тыс. рублей.  На эти деньги можно было купить любую бытовую технику, одежду и продукты. В общем, жили мы, не бедствуя. С двух-трех зарплат можно было купить автомобиль, например.

Работа водителем мне всегда нравилась из-за общения. А еще меня ценили как работника, уважали как коллеги, так и начальство. Но иногда сталкивался и с трудностями. Например, это проявлялось в поведении вахтовиков. Допустим, я ехал на месторождение, и некоторые работники могли начать напиваться по дороге на вахту, приходилось в автобусе их усмирять. 

Я в такие моменты останавливался и говорил: «Если не перестанете пить, пойдете пешком». Это как-то всех успокаивало.  Но отмечу, что это было не так уж часто, особых дебоширов или пьяниц не было среди вахтовиков.

Все уговаривали перейти в ИТР

Всего водителем в жизни я отработал 11 лет — с 1986 по 1997 год. В 1997-м мне предложили стать мастером РММ. Я очень долго отказывался, потому что зарплата ИТРовца была ниже, чем у водителя, а у меня росла маленькая дочь. Надо было ее обеспечивать всем необходимым.

Но меня уговаривали со всех сторон — как коллеги, так и начальники. Да и образование высшее у меня было. И все-таки я попробовать решился. Зарплата моя тогда уменьшилась где-то на 2 тыс. рублей.

Понятно, что стало тяжелее. ЕСли я раньше отвечал только за себя, то тут появились первые подчиненные — 28 человек. С ними надо было найти общий язык, правильно обучить, правильно выдать производственное задание, следить за тем, чтобы люди не нарушили технику безопасности. 

Но мастером я проработал всего год, после чего меня решили сделать начальником автоколонны.

13 лет на одной должности

Если честно, я сначала вообще не думал о карьере инженера в нефтянке. Мысли были о том, чтобы вернуться на родину, заниматься своим делом. Но все сложилось иначе, и я остался жить в Сургуте. 

На начальника автоколонны я согласился, это было уже серьезная должность для меня. До этого я отвечал за людей и станки, а теперь уже заведовал разномастной техникой от УАЗиков до тяжелых кранов. В моем автопарке было 52 автомобиля, а в подчинении — уже 90 человек. 

Зарплата выросла до 45 тыс. рублей в месяц. Если считать кварталки, то сумма в среднем доходила до 60 тыс. рублей в месяц. Да, это были хорошие деньги на то время. Но тогда как раз грянула девальвация, цены на все — от продуктов до бытовой техники и авто — выросли страшно.

Начальником автоколонны я проработал около 13 лет. Первые десять лет мне не предлагали никакого повышения, и я особо не рвался. Но потом стали предлагать должность начальника РММ или ведущего инженера. 

А я будто побаивался брать на себя больше ответственности. Знаете, у меня все круто получилось на моей должности, я был на хорошем счету на производстве. Меня знал управляющий трестом, были знакомые люди в головном офисе. Трудно мне было принять решение о переходе. 

Ведущий инженер эксплуатации

Изменилось время, и мышление у меня тоже поменялось. Я уже понял, что на этой должности я чересчур засиделся, что я могу больше делать. И хочется мне что-то поменять в своей жизни. И в 2011 году я перешел работать ведущим инженером в отдел эксплуатации. 

Мои обязанности поменялись кардинально. Теперь я распределял технику по объектам, решал, какое где нужно количество техники послать. Я занимался также разрешениями на перевозку крупногабаритных и тяжелых грузов.

Зарплата с кварталками стала достигать 90 тыс. рублей в среднем за месяц. Никаких особых связей у меня не было, хотя хорошие знакомства, конечно, были. Но я считаю, что продвигаться мне помогал по большей части мой труд. Просто люди видели, что я отдавал себя производству.

Начальник РММ 

Это было последнее мое повышение в карьере. После очередной проверки в 2014-м у нас в тресте сняли начальника РММ, так как нашли множество нарушений. Меня как опытного ИТРовца попросили возглавить эти мастерские. 

Какой-то особой гордости у меня не было. Вместо него было чувство удовлетворения, что меня и мой труд ценят в компании. Не сомневаются, что я могу сделать работу лучше. Только одно это было уже приятно.

Зарабатывал я порядка 120 тыс. рублей в месяц. За эти деньги в круг моих обязанностей входило много разных вещей. Мало того, что я занимался обучением работников, нужно было контролировать ход ремонта, следить за соблюдением техники безопасности, а еще быть кем-то вроде снабженца.

Объясню. У нас были перебои с запасными частями, а технику надо было ремонтировать. Приходилось, используя свои знакомства и связи, ездить по смежным базам, договариваться о выделении запасных запчастей. 

Понижение со старыми обязанностями

За три месяца до пенсии  я пришел к управляющему и сказал, что буду уходить. Он мне в ответ: «Тебе надо воспитать себе преемника, который мог бы возглавить РММ вместо тебя».

Поэтому я ушел на должность мастера, а моего протеже поставили на мою должность. И я ему передавал весь свой опыт, чтобы после моего ухода стало как минимум не хуже, а может и лучше. 

Правда, все вопросы все равно решал я. Люди звонили мне. Я хоть и объяснял, что больше не начальник, но они махали рукой и говорили: «Да ладно тебе, мы же знаем, что ты сделаешь». И я не отказывал. Знаете, я столько лет отдал этому  производству, что мне было трудно кому-то отказать.